ПЕКИН - ВЕЛИКИЙ, МНОГОЛИКИЙ

Михаил Ринский

ПЕКИН – ВЕЛИКИЙ, МНОГОЛИКИЙ
Столица Китая и Олимпиады-2008 15-миллионный Пекин, он же по-китайски Бэйцзин, был конечным пунктом нашего полумесячного путешествия по этой великой, насыщенной экзотикой стране. После мегаполисов Шанхая и Гонконга, после красивейших и, каждый по-своему, свое-образных Ханчжоу и Сучжоу, Сианя и Гуйлиня Пекин не впечатлил нас столь сильно, как это могло быть, начни мы своё турне с него. При всех своих неповторимых исторических памятниках, при всех - нельзя не отдать должное - огромных достижениях последних лет в строительстве и благоустройстве города он продолжает оставаться многоликим, разношёрстным и разномастным. Слишком много китайских «хрущёвок» заполоняли его до последних лет, слишком много скороспелых предприятий времён «больших скачков» отравляли атмосферу.

Пекин. Императорский дворец

Даже титаническая работа перед Олимпиадой-2008 по строительству спортивных объектов, Олимпийской деревни, гостиниц, автострад и развязок, линий метро, по реставрации уникаль-ных памятников архитектуры и истории – всё это пока не сделало город единым целым. Не так, к примеру, как в Париже, где, как правило, всё новое гармонирует с исторически сложившимся городом, - общепризнанной культурной столицей мира. Даже вывод или приостановка работы отдельных предприятий, ограничения в работе транспорта не очистили воздушную среду до требуемого уровня.
Быть может, если бы нам дали возможность побывать на почти готовых к концу мая 2008 года, когда мы находились в Пекине, олимпийских объектах, а их были многие десятки, мы бы, безусловно, глубже прониклись беспримерными преобразованиями, происходившими в те дни. Но доступ к этим сооружениям, к Олимпийской деревне был закрыт наглухо, из соображений безопасности, - и правильно: ведь был же теракт на северо-западе Китая. Всё-таки удалось запечатлеть прямо через окна автобуса грандиозную и совершенно необычную «плетёную корзинку» главного Олимпийского стадиона и здание Олимпийского комитета, изгиб верхних этажей которого напоминает пламя факела.

Комиссариат Олимпиады-2008

Главный олимпийский стадион

Автору, четыре десятилетия посвятившему застройке Москвы, наглядно виден феноме-нальный градостроительный «скачок» Пекина, выражаясь в своё время модным китайским термином. А если учесть размах предолимпийского строительства во многих городах и на магистралях Китая, то это – «большой скачок» всей страны.

Понятно также, почему всё-таки, проделав такую огромную работу, не удалось превратить столицу в единый архитектурный ансамбль, да и вряд ли такая задача ставилась. Нельзя не учесть исторические условия застройки китайской столицы, специфику развития китайской ар-хитектуры, в прошлом предпочитавшей тёплые кирпич и дерево, а ныне волей-неволей вынужденной считаться с реалиями многомиллионного мегаполиса и полностью ориентироваться на холодные камень и бетон. В то же время, Пекин бережно сохраняет и реставрирует бесценное наследие зодчества, культуры, религии, искусства, хотя это совсем не просто и реалиях современного города. В Пекине - немало наглядных примеров таких проблем. Есть и удачные решения новых зданий, архитектура которых сочетает современность и народные традиции, хотя и далеко не всегда.
ПЛОЩАДЬ ТЯНЬАНЬМЭНЬ
Центральная площадь Тяньаньмэнь, или Площадь Небесного спокойствия, крупнейшая в мире, впечатляет своими размерами, хотя и не так красива и органична, как, к примеру, Крас-ная площадь в Москве. Ещё со времён империи площадь служила местом важнейших государ-ственных и народных собраний. Мао Цзэдун уделил особое внимание её формированию: были построены здания музеев Исторического и Революции, здание Всекитайского собрания народ-ных представителей; сохранены и отреставрированы две башни Передних ворот древних го-родских стен и стена Императорского запретного города с его Воротами небесного спокойствия, давшими название площади. В центре площади был воздвигнут в 1958 году 38-метровый гранитный монумент Народным героям.

Площадь Тяньаньмэнь. Ворота Города императора

После смерти Мао, в первую же её годовщину в 1977 году, был открыт его Мавзолей, кото-рый китайцы называют Домом памяти Председателя Мао. На воротах Запретного города по-стоянно висит его портрет, в память провозглашения Мао с площадки этих ворот в 1949 году Китайской Народной Республики и как бы символизируя преемственность курса правящей Ком-партии.
В обычные дни на этой грандиозной площади китайцы предаются одному из любимейших своих занятий – запускают воздушных змей самых различных конструкций, видов и размеров.

Мавзолей Мао Цзэдуна

 Ежедневно солдаты специального подразделения на рассвете поднимают и на закате опускают государственный флаг республики. В праздничные дни площадь способна принять одновре-менно до миллиона человек. Но Тяньаньмэнь видела и другое: танки против демонстрации бе-зоружных студентов…
Автобус привёз нас на центральную площадь страны как раз в то время, когда она была оцеплена – должен был приехать только недавно избранный Президент России Дмитрий Медведев для возложения венков. Поэтому нам не удалось подойти к усыпальнице Председателя Мао. Пришлось «обстреливать» площадь фото- и видеокамерами с дальних позиций.
ГОРОД ИМПЕРАТОРА
Зато Императорский запретный город был открыт для посещения, и, обогнув площадь и от-стояв в очереди, мы через Ворота Небесного спокойствия прошли на его сказочную территорию площадью 72 гектара. В 800 деревянных зданиях города-дворца – 9999 комнат.
Императорский дворец Гугун в 1406-1420 годах строил миллион человек, не считая 100 ты-сяч тех, кто вложил в этот шедевр своё искусство: резчиков по дереву и камню, художников. Многие здания построены в 18-м веке. До 1925 года, на протяжении пяти веков, на территории города-дворца имели право жить только император и его семья, а также высшие вельможи, на-ложницы, евнухи, приближённые. Поэтому город и называли запретным. За пять столетий здесь сменилось 24 императора династий Мин и Цин. Самый крупный дворцовый комплекс ми-ра занесён ЮНЕСКО в число объектов Всемирного наследия человечества.

У входа в Город императора

Запретный город окружён 10-метровыми стенами, в которых – четверо ворот. При входе че-рез парадные ворота Умэнь впечатляет внутренний канал, облицованный мрамором, с пятью мраморными мостиками, пройдя по которым, а затем ещё и через внутренние ворота, поднимаемся на центральную площадь, где проходили различные государственные церемонии. И вот мы перед главным зданием комплекса – «Павильоном высшей гармонии», не имеющим себе равных среди всех образцов древнего китайского зодчества по своему архитектурному реше-нию и отделке. Здесь на постаменте - императорский трон. Рядом с главным павильоном – большие здания покоев императора, павильоны для проведения пиров, для приёма императо-ром чиновников, павильон канцелярии и другие.
Все дворцы и покои императора и императрицы, а также их приближённых, расположенные в границах стен Запретного города, в коротком очерке невозможно перечислить.Трудно даже представить себе, какие сокровища, в том числе культурные, хранились за этими стенами.

Императоский трон

В 1912 году император Пу И, последний император династии Цин, в результате Синьхай-ской революции, 6-летним мальчиком отрёкся от престола – за него подписалась регентша. Но затем ещё 12 лет, до 18-летнего возраста, он продолжал жить в Запретном городе, распрода-вая и раздаривая бесценные реликвии китайского народа. Потом семь лет жил в Тяньцзине. Став марионеткой японских оккупантов, он с 1932 года возглавил администрацию марионеточ-ного государства Маньчжоу-го, а с 1932 года стал его императором. С 1945 по 1950 год Пу И находился в плену в Советском Союзе, а затем, несмотря на его просьбу оставить в СССР, был передан китайским властям и до 1959 года проходил «перевоспитание» в лагере, после чего работал садовником в Пекинском ботаническом саду, архивариусом в Национальной библиоте-ке. С 1964 года до кончины в 1967 году «перевоспитанный» бывший император – член Полити-ческого консультативного совета КНР.
Перед бегством на Тайвань правительство Гоминьдана подготовило к отправке 13,5 тысяч ящиков с ценностями Императорского дворца, но успело вывезти лишь около 3 тысяч из них. Долгое время дворец был закрыт для посещения, но к настоящему времени все основные объ-екты комплекса реставрированы и открыты для туристов, которых несметное количество, как китайских, так и иностранных. На территории города-дворца – ещё и отдельные интересные экспозиции, к примеру – Музей часов.
ДВОРЕЦ ПОСЛЕДНЕЙ ИМПЕРАТРИЦЫ
Рассказав о Императорском дворце и последнем императоре Китая, нельзя не поделиться незабываемыми впечатлениями от другого шедевра китайского зодчества и памятника истории: Дворца последней императрицы Китая.

Ворота Дворца императрицы

В 1853 году одной из 70 наложниц императора Сяньфына была избрана скромная дочь проворовавшегося и отстранённого чиновника. 16-летняя Цы Си не блистала красотой, но ум, способности и энергия помогли ей сделать большие успехи в живописи, вокале, манерах обольщения, а подкуп евнуха – обратить на себя внимание императора. Цы Си, в отличие от многих других, была оставлена при императоре после первой ночи. И начала жестоко убирать с пути самых красивых соперниц. Приписав себе новорождённого сына служанки и умертвив его мать, фаворитка провозгласила мальчика наследником, а сама, в противовес принятой скромности женщин, стала всё чаще появляться на императорских приёмах. Со временем ничто важное не решалось без её ведома.
В 1861 году скончался император Сяньфын, а вскоре была отравлена вдовствующая импе-ратрица Цы Ань. Став регентшей при «сыне», принце Тунчжи, Цы Си сосредоточила всю власть в своих женских руках почти на полвека, до 1908 года. По продолжительности власти она уступает только британской королеве Виктории (64 года у власти), но по жестокости, коварству, любовным страстям, алчности и консерватизму в государственных делах ей трудно найти равных. Свои неуёмные прихоти, от тщеславия до похоти, императрица удовлетворяла самыми изощрёнными способами, от интриг до садизма.
Она вела строгий учёт своим несметным богатствам, - ей, бывало, дарили сразу четыре мешка жемчуга, - а носила всё время одни серёжки с маленькими жемчужинами. Стремясь со-хранить молодость, Цы Си каждое утро выпивала чашку женского молока.
Не желая ни с кем делить власть, регентша довела до деградации, неизлечимых болезней и смерти принца Тунчжи, а затем инсценировала самоубийство его молодой беременной жены. Любая критика жестоко подавлялась. За неё один из ближайших евнухов был забит палками до смерти, дугой отравлен и скончался в муках.
В 1908 году Цы Си оставила власть двухлетнему племяннику Пу И, ставшему последним императором великой страны, ещё при жестокой правительнице охваченной пожаром бунтов в преддверии революции.

Красивый корридор вдоль озера

Ныне парк Ихэюань, занимающий первое место среди классических парков Китая, занесён ЮНЕСКО в реестр объектов мирового культурного наследия.

Рассказ о императрице Цы Си был необходим, чтобы поведать о замечательном творении рук человека – Летнем императорском дворце с его замечательным парком, озером, буддийскими храмами… Общая площадь парка и озера – 290 гектаров. 700-метровая деревянная галерея, так называемый Длинный коридор, вдоль берега озера, сочно расписан тысячами картин, не повторяющих друг друга. Картины на стенах, потолке, балках. Ещё одно из чудес – большой, в натуральную величину, мраморный корабль, точнее – колёсный пароход, как бы стоящий у пристани. 

Мраморный корабль

Дворец – резиденция китайских императоров ещё с 12-го века. Цы Си, стремясь возвеличить свою императорскую персону, не поскупилась на его полную реставрацию, включая парк и озеро, и на новые сооружения, в частности мраморный корабль, истратив на это средства, предназначавшиеся для строительства военно-морского флота империи.

ХРАМ НЕБА
Ещё один пекинский шедевр, вписанный в этот реестр, - Храм Неба, возведённый в 1420 году императором Юн Лэ из династии Мин. Самый большой храм в Китае вместе с парком за-нимает площадь 270 гектаров. Территория обнесена двумя стенами. Храм служил китайским императорам местом поклонения Небу, Грозе, Тучам, молитвы об урожае, почитания предков. Первоначально Храм служил и местом поклонения Небу и Земле, но в 16-м веке в другом районе Пекина был построен Храм Земли.

Храм Неба

Центральное место в ансамбле Храма Неба занимает павильон Циняньдянь – Зал жерт-венных молитв с его трёхъярусной крышей из синей черепицы и позолоченной макушкой, с ве-ликолепной многоцветной росписью интерьера. В ансамбле – ещё один круглый Храм небесно-го свода, также покрытый синей черепицей. Дворец для соблюдения поста, где императоры очищались от грехов. Мраморный алтарь Неба - открытая трёхъярусная круглая терраса для обращения к Небу в день зимнего солнцестояния, а также в дни засухи. Целый ряд других зданий и сооружений – от занятий музыкой до закапывания жертвенного скота.

Ворота Храма Неба

В парках Пекина, в том числе парках Дворца императрицы, Храма Неба, не говоря о многих других, нельзя не обратить внимание на большое число пенсионеров, не только просто прогу-ливающихся, но читающих, играющих на музыкальных инструментах и поющих, играющих друг с другом в игры, занимающихся физическими упражнениями. Причём нередко занятия - не в одиночку, а группами. Впрочем, эта же активность пожилых людей – и в других городах Китая, включая Гонконг. Помимо прочего, причина – в отсутствии медицинского страхования населения, вынуждающая пенсионеров уделять особое внимание поддержанию здоровья, по принципу: «спасение утопающих – дело рук самих утопающих».

Храм Небесного свода

К сожалению, трёх дней в Пекине совершенно недостаточно, чтобы хотя бы бегло осмот-реть большое число замечательных творений великого китайского народа. Чего стоит находя-щийся в центре города парк Бэйхай с его озером, островом Цюнхуа, Круглым городом, Белой пагодой… В городе и пригородах – многочисленные действующие буддийские, конфуцианские, даосские храмы.
ВЕЛИКАЯ КИТАЙСКАЯ СТЕНА
Нельзя, будучи в Китае, не познакомиться с Великой китайской стеной. Это – один из сим-волов страны. В своё время Мао Цзедун написал: «Если ты не побывал на Великой Китайской стене, ты не настоящий китаец». Этот призыв действует по сей день: экскурсии китайцев не-прерывным потоком приезжают к стене.
Мы едем километров за 50 от столицы к этому символу древнекитайской цивилизации, ве-ликому, ни с чем не сравнимому творению длиной в 5360 километров, по некоторым данным – ещё длиннее. Строительство стены начал ещё в 3-м веке до Новой эры император Цинь Шиху-анди с целью защиты китайской цивилизации от набегов кочевников – с одной стороны, а с другой – сдержать экспансию самих подданных империи на север, слияния их с кочевниками, рас-творения нации. От Жёлтого моря до Синьцзяна протянулась стена, строительство которой продолжалось до 17-го века Новой эры. В разные периоды на сооружении стены трудилось до миллиона человек. Использовались как рабочие даже учёные, попавшие в немилость – в буду-щем так же поступали и а СССР, да и в Китае.

Великая китайская стена

Основными материалами были камень и кирпич. Диву даёшься, глядя на стену, «карабкаю-щуюся» по гребням и крутым склонам гор. Удивляет и восхищает подвиг людей, в те времена примитивной техники нашедших силы и способы доставки материалов на казалось бы недос-тупные участки строительства. На всём протяжении стены сооружены башни так, чтобы каждая из них была в зоне видимости с двух соседних. Высота стены достигает 10 метров, в среднем – свыше 6,5 метров; ширина внизу в среднем 6,5 и вверху 5,5 метров, так что могли разъехаться две конных повозки. Впрочем, по стене в горах если далеко и уедешь на коне, то разве что вер-хом и часто ведя его под узцы: уж слишком круты подъёмы и спуски, часто – ступени, особенно трудно одолимые в зимнее время, когда, покрытая снегом и льдом, стена открыта зимним ветрам. Пройти через одни из ворот можно было только по специальному разрешению, на получение которого порой требовались месяцы.
У главных горных проходов были сооружены крепости. К одной из них, заставе Цзюйюнгу-ань, мы и приехали. Находясь в лощине, протянувшейся между горами на 20 километров, за-става обеспечивала защиту Пекина с северо-запада. Одна из башен заставы построена из мрамора в 13-м веке. На внутренней стене башни вырезаны изваяния небесных царей и закли-нания на нескольких языках народов Китая. На стенах подиума – свыше двух тысяч буддийских изваяний – скульптурных шедевров китайского народа

И крепость, и стена, и расположенный рядом городок – единое целое, наглядная иллюстрация своеобразного китайского строительного искусства. Можно представить себе, сколько таких произведений скрыто от нынешних поколений, потому что застава и примыкающий участок стены в несколько километров – одни из нескольких реставрированных фрагментов грандиозного сооружения, продолжающего в целом разрушаться под воздействием ветров, дождей, снежных и песчаных бурь, землетрясений. Тем не менее, нельзя не отдать должное китайским властям, предпринимающим всё большие усилия для сохранения и реставрации Великой стены. Во вся-ком случаем то, что мы видели, восстановлено тщательно и даёт наглядное представление о масштабах грандиозного сооружения и искусстве его создателей.
Нам предложили прогуляться по стене, довольно круто поднимающейся вверх, на гору. Не-которые, несмотря на жаркий день, не поленились дойти до следующей сторожевой башни и даже далее; при этом чемпионом в нашей группе оказалась миниатюрная 79-летняя женщина, опытная туристка.
НЕКРОПОЛЬ ИМПЕРАТОРОВ
Прямо с заставы автобус везёт нас в Долину гробниц Шисаньлин, где нашли вечный приют 13 из 16-ти императоров династии Мин, властвовавшей в Китае с 15 по 17 века. Площадь этого грандиозного некрополя – 40 квадратных километров. Каждое из 13-ти захоронений включало как надземные павильоны, так и подземные склепы, некоторые из которых по размерам сопос-тавимы с современными станциями метро. К сожалению, наша программа не предусматривала посещение великолепных павильонов и подземных склепов этого уникального города – усы-пальницы, реставрация которых была развёрнута к Олимпиаде-2008. Зато мы прошли по Аллее Духов, - части пути к этим гробницам.

Аллея духов

По обе стороны широкой аллеи – изваяния животных и стражей в натуральную величину, которые должны были охранять путь к усыпальницам: 24 скульптуры животных и 12 – людей были установлены в середине 15 века. Нельзя не отметить талантливость исполнения, сохранность скульптур, общую композицию и ухоженность Аллеи Духов, как будто и не было пяти веков её существования.

ЕВРЕИ В ПЕКИНЕ
В «Википедии», статье «Китайские евреи», ссылающейся на Электронную еврейскую эн-циклопедию, читаем: «Документальные данные подтверждают присутствие еврейских торгов-цев в Китае в VIII—IX вв. Арабские, китайские и другие источники IX—XIV вв. сообщают о суще-ствовании в Китае еврейских торговых колоний и даже общин не только в Кайфыне, но и в Хан-чжоу, Пекине. Эти общины достигли расцвета в XIII—XIV вв., но впоследствии бесследно исчезли».
Ныне наших соплеменников в Пекине не так много: не более тысячи, причём значительное число из них – не постоянные жители, а находящиеся в столице Китая по делам службы и биз-неса. И не только израильтяне. В последнее время всё больше туристов – евреев из Израиля и других стран посещают Китай. До 50 евреев – в числе сотрудников посольств Израиля и США в Пекине, в столице Китая - порядка 30 семей дипломатов-евреев.

Кашерный ресторан

В отличие от Харбина, Шанхая, Тяньцзиня, имевших ещё в 1930-х годах многотысячные еврейские общины, в Пекине в эти годы проживало всего несколько десятков евреев, в основном бизнесменов. В эти годы фактически японской оккупации и сильного влияния на пекинские власти нацистской Германии пекинские евреи старались не обращать на себя внимание, общаясь лишь в домашней обстановке, а основные еврейские праздники отмечая в Тяньцзине.
Провозглашение в 1948 году Государства Израиль и в 1949 году Китайской Народной рес-публики, казалось бы, создавало предпосылки для развития всесторонних отношений двух на-родов, имеющих самые древние корни. Но «холодная война» надолго, до 70-х годов прошлого столетия, «заморозила» это развитие. Затем Израиль, воспользовавшись временным «потеп-лением» отношений США и Китая, установил тесный контакт с КНР в военной области, прода-вая этой стране и технологии, и танки, и электронное оборудование. Но не только. Так, после визита в 1993 году Премьер-министра Ицхака Рабина в Китай близ Пекина была создана пока-зательная сельскохозяйственная ферма для демонстрации передовых технологий израильско-го сельского хозяйства. Налажено сотрудничество в сфере телекоммуникаций. Эхуд Ольмерт во время визита в Китай в качестве ещё министра внешней торговли заявил, что в ближайшие десятилетия Китай – главный приоритет Израиля в развитии торговли. Но требование Вашинг-тона об отмене важных военных поставок Китаю, уже частично оплаченных, подорвало разви-тие отношений двух стран и, наоборот, способствовало сближению Китая с арабским миром. Соответственно это сказалось на положении и составе еврейской общины в столице Китая.

В кашерном ресторане

Официальные власти Китая не признают иудаизм религией, но Посольству Израиля и еврейской общине удалось найти взаимоприемлемые формы соблюдения еврейских традиций и проведения различных общественных мероприятий. Еврейская община при этом выполняет предписанные своеобразными законами КНР правила. Например, граждане Китая, за исключением находящихся в браке с евреями, не имеют права принимать участие в мероприятиях, тем более – религиозного характера, проводимых общиной. Принявший иудаизм гражданин Китая подлежит привлечению к уголовной ответственности, так как законом запрещён переход в другую веру.
Эти правила не относятся к иностранцам, проживающим в Китае, любого происхождения и вероисповедания. Поэтому сайт еврейской общины приглашает в гости, на первый взгляд странно, иностранцев, проживающих или временно находящихся в Китае, и не приглашает ки-тайцев.. Когда же изредка звонят в общину китайцы с просьбой приобщить их к иудаизму, ему разъясняют существующий закон и советуют пройти гиюр, к примеру, в Гонконге, в Австралии.
Китайские законы не исключают частных встреч. Поэтому в последние годы, несмотря на срыв военных поставок, неуклонно расширяются израильско-китайские контакты в сфере биз-неса во многих областях, от хайтека до сельского хозяйства, в сфере науки, искусства, образо-вания. В Пекине всего – порядка 100 израильтян. Гораздо больше американских евреев, преж-де всего – бизнесменов. В некоторых сферах, например в бриллиантовом бизнесе, они зани-мают лидирующие позиции.
После провозглашения Китайской Народной республики в 1949 году в течение трёх десяти-летий в Пекине не создавались объединения иностранцев по религиозному принципу. Одной из первых была еврейская община прогрессивно-либерального направления, созданная в 1979 году – именно тогда, когда Ден Сяопин выдвинул инициативу «Открытая дверь». Основатели общины и нынешние её лидеры Элиз Сильверберг и Роберта Липсон в первое время лишь уст-раивали встречи лишь на Песах и Рош-а-Шана в частных домах.
Ныне эта община, насчитывающая до двухсот членов, но быстро растущая с развитием иностранного бизнеса, получает помощь от Всемирного союза прогрессивного иудаизма и пользуется его молитвенниками и прочими атрибутами. Формально пекинская прогрессивная община, синагога Кехилат-Пекин, - самоуправляемое объединение, не входящее в какое-либо движение. Оно организует свои мероприятия службы и дружеские ужины по пятницам и суббот-ние вечера в светском клубе «Капитал Клаб Атлетик Центр», проводя их в рамках китайского законодательства. При общине – школа для детей и воскресная школа для взрослых по изучению иврита и еврейской истории. Издаётся бюллетень, есть свой сайт.
В дни Олимпиады Прогрессивная община Пекина пригласила всех евреев, приехавших в Пекин, посетить службы и дружеские ужины во все пятничные дни Олимпиады, кроме 8 августа, поскольку этот день совпал с открытием Олимпиады.
В последние годы активную работу среди евреев, городских и приезжающих в Пекин на время, развила хасидская любавичская община, насчитывающая уже около 800 членов. Нельзя не воздать должное раввину Шимону Фрейндлиху, приехавшему с семьёй в Пекин в 2001 году. Благодаря его энергии, личному обаянию и организаторским способностям «Хабад» имеет в Пекине уже два центра, где проводятся субботние службы и трапезы, праздничные мероприя-тия. Действует международная дневная школа «Ганейну», миква, кошерный магазин, банкетный зал для групп еврейских туристов, а незадолго до Олимпиады открылся и кошерный ресто-ран. Ныне в хасидской общине уже три раввина. Первые шаги к созданию своего объединения в Пекине делают и пока немногочисленные горские евреи.

Раввин читает молитву на Великой китайской стене.

Несмотря на неизбежную конкуренцию еврейских общин разного направления, они в то же время проводят и общие мероприятия в разных случаях. «Мы здесь, чтобы молиться вместе как одна объединённая община», - заявил на одной из первых совместных встреч Шимон Френдлих. Но если такие события, как Ташлих, Ханука и Пурим вместе праздновать просто, то, проблемы возникают в тех случаях, когда соблюдение заповедей затрагивает вопросы равно-правия женщин. Это отмечает г-жа Липсон, предприниматель, приехавшая в Пекин ещё в 1979 году, одна из основателей «Кехилат-Пекин». Тем не менее, общины везде, где возможно, ста-раются найти общий язык.Была проведена выставка, посвящённая Анне Франк. Обе общины взяли шефство над израильской делегацией на Олимпиаде, оказав ей помощь в экипировке и адаптации в Пекине.
По сравнению с трёхтысячными общинами Шанхая и Гонконга, богатыми и имеющими глу-бокие корни и опыт, пекинская еврейская община на сегодня моложе и слабее. К тому же, в столице Китая ей приходится неукоснительно соблюдать все «правила игры» центральных властей. Но либерализация условий для бизнеса в Пекине, развитие отношений Израиля и Китая позволяют предвидеть быстрый рост еврейской диаспоры в Пекине, наряду с ещё более быстрым, в несколько раз, увеличением численности общин двух других мегаполисов. Хотелось бы надеяться, что нашим соотечественникам в Пекине удастся создать условия для полноценной духовной жизни.
ТЫСЯЧЕЛЕТНЕЕ ИСКУССТВО CLOISONNE
В каждом городе Китая мы знакомились с разными видами искусства великого народа, кор-ни которого – где-то в глубине даже не веков, а тысячелетий. Китайский шёлк и искусство ки-тайских шёлковых тканей и изделий. Китайская тончайшая вышивка. Китайская резьба по дере-ву, камню, кости. Китайская живопись и каллиграфия. Китайские керамика и фарфор: француз-ский фарфор, русская керамика Гжели – всё это вторично, после китайского искусства. Другое дело, что у каждого народа в том же искусстве – свои рецепты, находки, свои сюжеты и свои шедевры.
Русская финифть, искусство эмали по меди, пришла на Русь из Византии в 11 веке. В то же время, и византийское искусство эмали, так же как французское – все они берут начало в Китае, где эмаль в древности наносилась сначала на бронзу. Известны китайские изделия эмали по меди ещё 7 века. Ныне искусство эмали на металлических листах, от золота и серебра до ме-ди, достигло совершенства и освоено во многих странах мира. Но Китай остаётся ведущим производителем искуснейших изделий.
Мы побывали в пекинском центре искусства, которое ныне в мире называют « cloisonne» , на русском произносят «клуазоне», в переводе с французского - «помещённый в ячейку». Дело в том, что при производстве многоцветных изделий до нанесения эмали на медный лист при-паиваются тончайшие металлические рёбра-перегородки по линиям узора, придающие чёт-кость контурам. Эмаль наносят в три - четыре слоя на поверхности ячеек между перегородка-ми, затем изделия обжигаются в специальных печах. Для сложных изделий этот обжиг произ-водится по несколько раз. После чего изделие полируется, чтобы края перегородок не выступа-ли за эмаль. Часто перегородки ещё и покрывают позолотой.
В пекинском Центре клуазоне экспонируются уникальные изделия. Например, - павлин, пышный хвост которого – необыкновенное сочетание цветов и тончайшее исполнение клуазоне. Здесь же можно купить тысячи различных изделий, от больших ваз до маленьких вазочек, от серёжек, бус и браслетов до авторучек и часов, отделанных ажурными миниатюрами или орна-ментами эмали. Устоять от приобретения этих соблазнов было совершенно невозможно, тем более что цены были самые различные, в том числе доступные, и очень многие из нас, тури-стов, поддались этим соблазнам в разной степени, в зависимости от достатка.
ФАНТАСТИКА КУН-ФУ
Всё новыми и новыми самобытными гранями своей истории и современности открывался нам Китай буквально в любой день нашего путешествия. В самых различных областях: исто-рии, религии, градостроительстве, искусстве, спорте, быте… Это далеко не все грани. И вот, на финише нашего турне, - фантастическое зрелище. Нам посчастливилось присутствовать на незабываемом действе в так называемом Красном театре Пекина, где базируется и выступает всемирно известный Театр кун-фу.
Восточные единоборства в последние годы – увлечение молодёжи многих стран, и это очень кстати, в противовес растущей преступности и наркомании. Все мы видели голливудские боевики, но все мы и следим за развитием этих видов спорта, массовость которых растёт с ка-ждым годом. И всё-таки, когда смотришь фильмы, отдельные эпизоды фантастических способ-ностей человека представляются смонтированными, неправдоподобными.
В пекинском Театре восточных единоборств кун-фу мы воочию убедились в возможностях мастеров противоборств, что называется, «вживую», глядя, как на сцене перед нами эти «сверхчеловеки» - иначе трудно назвать – виртуозно владели мечами, копьями, шестами, а главное – собственными телами в бою. Как ложились животом на острия ножей и копий, гнули бамбуковые копья, уперев наконечники в тело. Как бамбуковые шесты ломались при ударе о любую часть их тела. Как ломались толстые пластины при ударе ребром руки или даже о голо-ву бойца. Словом, на сцене мы видели всё то, что в голливудских фильмах и в том же темпе.
Но мы видели не просто шоу, а настоящий спектакль с прекрасной игрой актёров, с замеча-тельными декорациями и светоэффектами, а главное – с добрым и мудрым сюжетом, воспиты-вающим чувства чести, совести, человеческого достоинства. В древнем монастыре мальчик – ученик мастера кун-фу мужает, становится непобедимым воином. К нему приходит любовь, но в борьбе с самим собой герой преодолевает мирские соблазны, запрещённые буддизмом, и в конце концов возвращается в монастырь и сам становится учителем вместо своего наставника, ушедшего в небеса.
Театр единоборств кун-фу пользуется большим успехом как у китайцев, так и у гостей Пе-кина. В труппу театра отбираются по жёсткому конкурсу лучшие воспитанники основных, луч-ших школ восточных единоборств в трёх провинциях Китая: в Хэйнани, Хэбэе и Шандуне.
Гастрольная труппа Театра кун-фу, в которой около 30 артистов от 13 до 27 лет, объехала многие страны, включая США, Канаду, Японию. Мастера кун-фу выступали и в Москве, и в Пе-тербурге, и даже в Якутске с программой «Дух Шаолиня». Шаолиньский монастырь – ведущий в подготовке мастеров боевых единоборств Китая. Недаром созданный в Москве Центр боевых искусств так и называется: Центр изучения традиционного боевого искусства Шаолиньского мо-настыря. Причём московский Центр и сам подготовил свою шоу-группу с программой демонст-рации единоборств.
Несколько слов о здании театра, где проходят спектакли «Легенда о кун-фу». Очевидно, фасады далеко не нового театра оставляли желать лучшего, и находчивые китайские архитек-торы придумали оригинальное решение: «одели» фасад металлической решёткой из труб, ок-расив её в ярко-красный цвет. Получился совершенно необычный, эффектный и привлекатель-ный вид театра. Вот уж воистину – «гениальное всегда просто».

Юный китайский акробат проскакивает через вертящееся
кольцо , передвигающееся  на прицепе велосипеда

Акробатическое шоу, которое мы видели в Шанхае в первые дни нашей экскурсии; массо-вое шоу на воде в проливной дождь в Янгшо; театр кун-фу – в последние дни турне в Пекине… Всё это, в сочетании с яркими победами китайских спортсменов на Олимпиаде-2008 через пол-тора месяца после нашего отъезда – демонстрацией высоких атлетических, волевых и духов-ных качеств - оставило глубокий след в формировании нашего общего впечатления от этой великой страны и от её народа.



КИТАЙСКАЯ МЕДИЦИНА. Шестидесятые годы. После охлаждения отношений с Китаем возобновились связи СССР с этой страной, и не в последнюю очередь – в области медицины. Китайские студенты учились в ВУЗах Союза, а советских врачей командировали в Китай для изучения тысячелетних тайн традиционной китайской медицины: слишком много в советском руководстве было старцев, поэтому на поиски всего, что могло помочь делу продления их существования и власти, «патронов не жалели». Одной из советских врачей, только-только прошедших стажировку в Китае и применявшей методы медицины этой страны, в том числе иглоукалывание, была молодой способный врач-невропатолог, кандидат медицинских наук Ирина Ринская, родственница автора. Я лично у неё не лечился, но слыхал, и не только от неё, о больших успехах этого, в то время нового для Союза метода, и всё же с юмором относился, как и многие тогда, к лечению, к примеру, радикулита уколами игл, допустим, в ноги.
И вот как-то, приехав в клиническую больницу, где Ирина работала, я стал невольным сви-детелем драматической сцены. Больной из Новосибирска, ещё молодой мужчина, перед выпиской и отъездом домой пришёл с цветами в кабинет Ирины и, не обращая внимания на посто-ронних, встал перед ней на колени, буквально со слезами на глазах благодаря врача за то, что она его вернула к полноценной жизни. Оказывается, он страдал тяжёлой формой воспаления тройничного нерва, у него даже перекосило лицо, и ни обезболивающие, ни физиотерапия не могли помочь. Молодой способный инженер вынужден был оформить инвалидность. Прослышав про новый для России китайский метод, не веря, но «цепляясь за соломинку», сибиряк приехал в Москву. Подробности его лечения я не помню – всё-таки прошло больше 40 лет. Помню только, что Ирина вкалывала ему иглы, кажется, куда-то в руки. По моей просьбе она, одев мне белый халат, пригласила по очереди и продемонстрировала мне ещё несколько больных, почти уже здоровых благодаря этим самым иглам. Тогда я заинтересовался методом, его поразительными результатами, помню какие-то рисунки человеческого тела с точками акупунктуры – так, кажется, это называется. Тогда же узнал, что это далеко не единственный метод китайцев. В основе их народной медицины – профилактика заболеваний, достигаемая применением препаратов только на естественной основе - фитатерапией, так как человек - часть природы, единое целое с нею. А при лечении, наряду с натуральными препаратами, в сочетании с акупунктурой широко применяются прижигания и массажи.
Первая китайская книга по вопросам медицины «Лечебник императора Хуанди» издана за пять веков до новой эры. Применение трав, игл, прижиганий, массажей – ещё с тех древних времён. Согласно китайской медицине, отдельные изменения влияют на весь организм в це-лом. Каждый орган имеет функции общего характера, и существует связь между теми или ины-ми явлениями природы и отдельными видами органов человека. Китайская медицина трактует лечение как помощь в восстановлении взаимодействия органов. Такой подход позволяет китай-ским медикам добиваться успехов, особенно при лечении хронических заболеваний.
В пекинском Центре традиционной медицины нам обо всё этом рассказала на русском язы-ке женщина-врач, приехавшая в Центр на стажировку из одного из сибирских городов. А всего в Центре работали несколько российских врачей. Нам продемонстрировали таблицу на русском языке зависимости органов человека от явлений природы и взаимозависимости этих органов.. После лекции каждого из нашей группы бесплатно приняли по очереди китайские врачи, пере-водили русские врачи – стажёры. Кроме того, каждому желающему делали массаж китайские молодые врачи – стажёры, им также не обязательно было платить, но не исключались неболь-шие суммы чаевых, так как их зарплата была столь мала, что приработок им был кстати, - под-сказала нам лектор-россиянка.

Вот так принимали гостей-туристов в одном из центров.

При индивидуальном приёме многих из нас поражало, как даже до осмотра китайские врачи сразу при первом взгляде ставили диагноз о хронических заболеваниях каждого. К примеру, первое, что спросил меня китайский доктор, - нет ли у меня диабета. Действительно, есть! У одной из женщин нашей группы угадал повышенный холестерин, у третьей – больные почки. Некоторые, правда, резонно утверждали, что такая точность диагноза несложна, когда пациенты – люди пожилые, и у каждого в той или иной степени – «букет» болезней. Но в большинстве наши туристы к таким врачебным «попаданиям в яблочко» отнеслись восторженно. Правда, рекомендовавшиеся врачами лекарства были только из этого центра и очень даже не дешёвые. Мне, например, выписали рецепт лекарства от диабета, которое стоило 20 долларов, и следующие пачки предлагалось заказывать и получать по почте. Такого же порядка были условия приобретения лекарства от холестерина. Трудно сказать, многие ли из нас реализовали эти рецепты.
В Китае нет всеобщего медицинского страхования, поэтому – я выше упоминал об этом - большое внимание каждый китаец уделяет профилактике, в том числе – занятиям физкульту-рой и спортом, по меньшей мере – зарядкой и упражнениями в течение дня. В случае всё-таки заболевания первое дело – лечение травами, настоями, примочками и подобными естествен-ными методами. Широко применяются мази и пластыри, также на растительной основе – мы их запасли ещё до Пекина в медицинских центрах периферийных городов. Правда, как и в Пекине, в тех центрах нам их предлагали по цене, доступной далеко не каждому, даже среднему китай-цу. Но не думаю, что внутрикитайские цены столь же высоки, да и в народе всё это умеют де-лать сами.
Китайцы в общем куда стройнее европейцев, тем более американцев: тучных китайцев не так много. Потому что в этой стране – своя диета, которая не для того, чтобы бороться с лиш-ним весом, не для похудания, а помогает с самого начала не толстеть, соблюдая энергетиче-ское равновесие. Пища должна быть легко перевариваемой. Не рекомендуется сырая пища, в основном варёная. Не жареная, а лишь слегка обжаренная. Никаких консервантов, подсласти-телей, минимум сахара. Мясо, овощи, фрукты – тонко нарезанные. Ни жирного, ни кофе. Ну и так далее – всё это нам известно, только китайцы с самого начала соблюдают эти правила и не набирают лишний вес, а люди цивилизованного Запада сначала распустят себя, расплывутся донельзя, и лишь потом спохватываются и, пыхтя от одышки, бегут к диетологам: «Спасите!».
В Пекине один из обедов у нас так и назывался: «Пекинская утка». Действительно, в числе прочих блюд нам предложили утку с тем же названием, правда к столу её подали не так эф-фектно, как, помню, в лондонском Китайском квартале, где она, целиком, королевой лежала на блюде, блестя рыжеватой от обжаривания глянцевой кожей. Здесь утка была уже нарезанной на куски, глянцевая кожица оставалась с одной из сторон куска – не тот эффект, да и на вкус показалась пресноватой. Впрочем, может быть, именно такой, нежирной, она и должна быть, по китайским диетическим понятиям и кулинарным рецептам.
Сожалею, что за недостатком времени не удалось нам побывать на пекинских базарчиках, где, как рассказывают «счастливчики», можно было прямо «с жару - с пылу» отведать не только раков, кальмаров, креветок, но и неизвестных нам диковинных моллюсков и даже варёных ли-чинок шелкопряда – тех самых, с которых при нас на фабрике шёлка сматывали по километру шёлковой нити. Оказывается, эти личинки – тоже лакомство, их продают насаженными на па-лочки, как шашлык. Так что диета – диетой, но гурманы китайцы отменные. Но – стройные!

ШЁЛКОВЫЙ РЫНОК
Всякий раз, описывая свои путешествия, автор сетует на недостаток времени, в том числе «магазинного» - того, что просто необходимо потратить на приобретение подарков, сувениров близким, друзьям – на себя в большинстве случаев времени вообще не остаётся. Не то что задним числом жалеешь об этом: прекрасно понимаешь, что, появись это время, при возмож-ности использовал бы его на храм, музей – словом, что-нибудь интересное сверх и без того на-сыщенной программы, а этих соблазнов в любой стране, тем более в Китае – сколько угодно.
Вот и в данном случае, вдохновляемые нашим увлечённым не менее нас самих гидом То-ней Гуц, мы до последнего дня не имели «магазинного» времени, если не считать посещений центров шёлка, нефрита, жемчуга, медицины, чая, клуасоне, живописи – вот перечислил и по-думал: а, действительно, сколько же мы успели! Но эти центры – фактически музеи, в них всё зачаровывало, хотелось не так купить, как всё обозреть и запечатлеть, - и оставляли покупки «на потом», и пружина всё сжималась. Все, и Тоня в том числе, рассчитывали на так называе-мый «Шёлковый рынок», посещение которого в последний предотлётный день у нас было пре-дусмотрено программой.
Но случилось так, что, выехав туда во второй половине дня, мы попали в дикую пробку, со-поставимую разве что с московскими, «прочерепашили» в автобусе около трёх часов и приеха-ли к рынку в сумерках, часа за два до закрытия. Ринулись, полные решимости хоть что-то ус-петь приобрести. Но это оказалось не так просто.
Представьте себе 9-этажный монстр, каждый этаж которого, в плане размером не менее 100х100метров, разбит на узкие улочки на всю длину этажа – их, улочек, штук 12, если не больше. По обе стороны каждой – ячейки-магазинчики метров по пять по длине прилавков, и в каждом – свой хозяин, своя специализация, свой ассортимент, от обуви и одежды – в основном в нижних этажах – до электронных игр и аппаратуры – в верхних. В России, да и русскоязычные израильтяне такие магазинчики называют «бутиками».
Многие продавцы в «бутиках», в основном – симпатичные молоденькие китаянки, знают русский в степени, достаточной, чтобы с обворожительной улыбкой предложить тебе товар, понять твои запросы и постараться их удовлетворить или уговорить купить что-либо другое, поторговаться о цене и сказать тебе «спасибо» за покупку. После чего улыбка тут же исчезает, чтобы вновь вспыхнуть для следующего покупателя.
Цены обычно называются завышенными, в зависимости от товара, в два раза – для элек-троники, в три – для обуви и одежды. Впрочем – такая «такса» обычно для одиноких и с виду неискушённых покупателей. Но в любом случае завышена, и поэтому можете смело предло-женную цену уполовинить – продавцов это не обидит, и вы пойдёте на взаимное сближение. Мы даже пошутили: уж не в Израиле ли проходили стажировку эти молодые продавцы? Правда, они уступают израильтянам в гоноре и скрытом пренебрежении к покупателю.
Если вам не подходят, к примеру, кроссовки: вам нужен не «найк», а «адидас», и не чёрный, а белый, и не со шнурками, а на липучках, - вас любезно попросят подождать. Сбегают на склад, а то и в один из «бутиков» и принесут требуемое. Не пытайтесь выяснить, насколько «адидас» «родной»: всё равно все они и там, и здесь сделаны в Китае или в Корее (как мы об-наружилив нашем случае, уже вернувшись домой). Главное – проверяйте качество: купленные нами сравнительно дёшево кроссовки получили высшую оценку привередливого внука, носяще-го, как ему кажется, только «родное».

Если некоторые «тряпочки» мы купили походя, - да и времени на выбор не было, - то зака-занную внуком электронную игровую приставку фирмы «Сони» нам выторговать не удалось по максимально целесообразной, по мнению внука, цене, конкурентоспособной по сравнению с израильскими ценами. То есть цена была ниже той, что была в Гонконге, и раза в полтора ниже израильской, но оставались сомнения в комплектности и главное - в том, что филиал фирмы «Сони» в нашей стране примет на гарантию товар, купленный в «бутике» Шёлкового рынка Пекина. Серьёзная электроника требует к себе серьёзного отношения. Всё остальное – относительно. Разве что ювелирные изделия и дорогие часы: здесь «наколоться» - проще простого.
Автор недаром описывает варианты покупок разного вида товаров в подобных монстрах – универмагах, кстати, имеющихся и, к примеру, в Лондоне. Тем более есть они и в Шанхае, и в Гонконге. Ярмарки в Москве – по сути то же самое, только они одноэтажные, «размазанные» на огромных территориях и потому – бестолково нерациональные, при московских-то ценах на землю.
На Шёлковом рынке там и сям можно было слышать русскую речь: среди покупателей, на-верное, было немало «челноков», прилетающих в Китай скупать оптом ширпотреб и отправ-ляющих его в страны бывшего Союза железнодорожными контейнерами. С группой из несколь-ких человек таких «челноков» мы летели до Киева. Дальше им предстоял путь до Ивано-Франковска. По их словам, такой бизнес не приносит им существенных дивидендов, да и со-пряжён с постоянным риском разворовывания и пропажи грузов, Но и другой работы дома нет, да и втянулись они в такую работу. На вопрос, где и что они видели в Китае, двум сидящим ря-дом женщинам из этой группы практически нечего было ответить…
Впрочем, и в нашей туристической группе было несколько человек, которых, похоже, инте-ресовали не так центры китайского искусства, архитектуры, истории, как торговые центры; не так то, что предстояло смотреть, как то, что можно по пути купить. Такие люди обычно – в каж-дой туристической группе. Они беспардонно заходят в любое торговое заведение и спокойно выбирают покупки в то время, когда группа садится в автобус и ждёт только их. У них уже в привычке – где-нибудь что-нибудь урвать, не обращая внимания на других. Для них это – норма. Зато если такой тип хотя бы в мелочи мешает себе подобному или, тем более, урвёт за его счёт, - их альянс тут же перерастает в междусобойчик, в свару. Опытные туристы настолько привыкли к неизбежной необходимости терпеть подобных в каждом турне, что у них уже выработан иммунитет, они молча презирают и не реагируют.
В нашем турне сохранять спокойствие было легче, поскольку программа была захваты-вающе интересна, организаторы-гиды безупречно чётки и добросовестны, гостиничный и авиа-ционный сервис - на должном уровне, погода – замечательная, китайцы – гостеприимны, на-строение – отменное. Пожалуй, этот китайский наш вояж по всем основным показателям пре-взошёл любой из европейских, которых не так мало на счету у автора.

Михаил Ринский